Кризис доверия

Владимир Тимаков
 

Преувеличен размах эпидемии или преуменьшен – для скептиков не важно. Им важно, что правительство врёт.

Огромное количество людей не верит в существование коронавируса. По их мнению, никакой пандемии нет, а правительство дурачит народ с какими-то своими корыстными целями. В умах гуляют мифы один хлеще другого. «Путин устроил самоизоляцию, чтобы провести референдум». «Трамп и Путин договорились, чтобы держать народ в повиновении и устроить массовую слежку». «Билл Гейтс под предлогом вакцинации хочет чипировать всё население планеты». В основе всей этой фантасмагории лежит убеждение, что на самом деле никакой эпидемической угрозы нет. Такое массовое неверие в более чем очевидные вещи кажется странным.

Было дело, что люди не верили в вакцину против оспы, и распускали слухи, что от этих уколов будут расти рога и хвосты. Но такие небылицы передавали, как правило, те, кто  в лучшем случае умел читать по слогам. Ныне аналогичные по нелепости фантазии распространяют лица с вузовскими дипломами.

Да, вирус нельзя разглядеть невооружённым глазом, и даже невозможно увидеть в обычный световой микроскоп, как невозможно увидеть атом. Если Вы лично не общались с умирающими от КОВИДа, теоретически Вы можете допустить,  что с телеэкранов Вам показывают постановочную съёмку.  Но с умирающими от лучевой болезни в Хиросиме тоже мало кто общался. Тем не менее, ядерные грибы над японскими городами, а потом на полигонах США и СССР никто постановочной съёмкой не окрестил. В атомную бомбу поверили все, а версия «Сталин и Трумэн договорились распространить фейк, чтобы держать в страхе человечество» сразу звучала бы как бред умалишённого. Но, скажите на милость, чем она отличается от версии современных коронаскептиков?

Разница в том, что мы переживаем острейший кризис доверия. При дебатах с коронаскептиками я заметил, что каждый второй из них с лёгкостью готов сменить позицию. Сначала он запальчиво утверждает, что правительство раздувает масштабы беды, приписывает факты заражения и смерти. Потом, не имея никаких серьёзных доказательств и выслушав профессиональные аргументы, коронаскептик без особых колебаний соглашается, что на самом деле масштабы трагедии не преувеличиваются, а преуменьшаются.  Есть смертоносный вирус или нет,- для него на самом деле не так важно. Вирус только повод для скептицизма. Главное – незыблемое убеждение, что правительство врёт.

Кризис доверия власти – вот самый болезненный симптом нашей политической системы. И он действительно страшнее коронавируса. Коронавирус был бы не так опасен, если бы не массовое недоверие, из-за которого миллионы сограждан плюют на санитарные нормы. Болезнь продолжает распространяться, потому что эти миллионы не соблюдают социальную дистанцию. Но корень зла в том, что слишком велика стала дистанция между властью и народом.

Набрав на осенних выборах в городскую Думу 35 % голосов (и это – от менее чем четверти пришедших на участки) и получив почти три четверти депутатских мандатов, «Единая Россия» торжествовала. Я пытался отрезвить их, потому что, не принадлежа к партии власти, слышал разговоры по другую сторону кулис. Такого накала ненависти к правящему слою и такого отчуждения  от него не было со времён уходящего Ельцина.  Это отчуждение, как запертый в клетке зверь, ищет любую доступную  щель, чтобы прорваться.  И вот – нашло  отдушину в виде коронаскептицизма. «Раз мы не верим власти, значит коронавирус тоже ложь».

Виноват ли народ, что готов принимать любые абсурдные мифы, лишь бы они шли вразрез с официальной точкой зрения? Отчасти виноват. Но власть виновата во много раз больше.
Сколько я перевидел выборов,- и всякий раз это были нечестные выборы. И всякий раз самым главным обманщиком на них выступало государство. Даже тогда, когда победа была гарантирована,- результаты всякий раз подкручивались и цифры подгонялись. От одного избирательного цикла к другому отрабатывалась всё более совершенная машина лжи.  И Вы хотите, чтобы после такого люди верили власти?

Ситуация похожа на знаменитую басню Эзопа. Пастушок столько раз надувал деревню, что когда пришёл настоящий волк, никто не поверил.

Вот к нам пришла эпидемия, которая позлее волка. А люди, по горло сытые предвыборными трюками, сочли, что это очередной пиаровский обман.