Нас хотят уничтожить как вечный камень преткновения на пути глобальных амбиций Запада

(выступление на Дискуссионном клубе ВРНС

«Базовые характеристики российской цивилизации»)

Уважаемые коллеги, у нас в ходе заседания возобновился старый спор, что такое Россия? Европа это или не Европа? Передо мной двое выступающих полагали, что Европа, особая часть Европы. И они же предположили, что Евросоюз – уже не Европа, потому что он отказался от базовых европейских, христианских ценностей. Но дело-то не в названии, не в географическом расположении. Можно Россию называть Европой, а Евросоюз – Неевропой, неважно. В любом случае мы с ними – разные цивилизации. Об этом свидетельствует вся история.

Теперь  к сути моего доклада.

Позволю коснуться базовых характеристик нашей цивилизации от противного, по принципу: за что нас не любят? Давайте поговорим о русофобии, о неприятии русских. Думаю, всем здесь присутствующим известен масштаб этого явления, не стоит приводить примеры. Они проявляются и в публицистике, в теории, и в практике: в криминальных деяниях, в фактах дискриминации.

Но русофобия русофобии рознь. Если мы рассмотрим факты русофобии среди исламских радикалов, то увидим, что их ненависть или неприязнь к русским не сопряжена со специфическими этническими особенностями. Это такая же унифицированная ксенофобия, которую проявляют исламские радикалы к западным европейцам, или, скажем, к китайцам где-нибудь в Синцзяне.  Иное дело – русофобия на Западе.

Там русофобия приобрела черты законченной, цельной идеологии, о чём, например, очень убедительно и подробно рассказано в работе Олега Неменского «Русофобия как идеология».

Запад из века в век предъявляет России сложившийся набор претензий, или даже обвинений. В их глазах Россия – это агрессивное, отсталое, несвободное государство, своего рода полюс рабства, отрицающий западные ценности. Такая Россия рассматривается как опасное государство и, в апофеозе данной идеологии, как «Империя зла».

Западные русофобы описывают нашу страну, наше общество, наш народ  как АНОМАЛИЮ, как отклонение от нормы. Причём к другим цивилизациям – индийской, китайской, латиноамериканской – такого отношения не сложилось. Образно говоря, они воспринимаются как «недоразвитые, но потенциально воспитуемые подростки». А Россия – как enfant terrible.

Почему же именно на Западе сложилось такое отношение? Почему там русофобия приобрела форму специфической идеологии? Причём идеологии очень влиятельной, нередко играющей роковую роль в принятии важнейших политических решений: от Крымской войны 1853 до крымского противостояния 2014 года…

Причина лежит на поверхности. Начиная с Крестовых походов, и особенно с эпохи Великих географических открытий, Запад неуклонно двигался к глобальному мировому господству.  Это, кстати, важный маркёр различия наших цивилизаций – ни Русь, ни Византия планов мирового господства никогда не вынашивали и не предпринимали усилий к обладанию миром.

Россия оказалась главным и чуть ли не единственным камнем преткновения на пути глобальных амбиций Запада.

Перечислю основные вехи русского сопротивления:

1. После Ферраро-Флорентийской унии только Русь сохранила верность Православию и не позволила осуществиться вековой мечте Запада о покаянии «схизматиков»;
2. Если в XVI-XVIII веках Запад расширял сферу влияния на всех фронтах, то лишь перед Россией он был вынужден отступать (мы осуществили успешную «православную реконкисту» на Украине и в Белоруссии);
3. После триумфальной промышленной революции XIX века, обеспечившей бесспорное доминирование Запада на планете, только Россия и Япония сохранили политическую самостоятельность;
4. Как бы мы ни относились к Октябрьской революции, Россия оказалась единственной цивилизацией, которая предложила всемирную универсальную альтернативу Западной глобализации – в виде русской модели коммунизма;
5. Россия разгромила Гитлера, а прежде того Наполеона, продемонстрировав конкурентоспособность в военной сфере, - той самой сфере, за счёт которой Запад и двигался к глобальному господству. Ведь экономическое лидерство Запада возникло не сразу и было прямым следствием его военного лидерства, а тема гуманитарного лидерства появилась ещё позже; 
6. Победив фашизм, мы дезавуировали доктрину высших рас и культур, которая была идеологическим оправданием колониального доминирования Запада. Именно убеждение в своём превосходстве, в своём праве повелевать «недочеловеками» было главным мотивом колониальной экспансии. Эрозия этой идейной основы привела к краху всех западноевропейских колониальных империй.

Сегодня, после нашего поражения в Холодной войне, Запад кажется нам мировым победителем. Но это совершенно ошибочный, местечковый взгляд, взгляд с сугубо локальной кочки. На самом деле, начиная с 1945 года, Западная цивилизация неуклонно сдаёт позиции. Непрерывно сокращается её удельный экономический вес на планете, её демографический вес, снижается степень её политического влияния. Запад отступает, как отступает море в фазе отлива. А из-под сети его влияния, как скалы из-под уходящей воды, выступают не просто освобождающиеся, а стремительно набирающие силу народы других цивилизаций: Китай, Индия, Арабский мир, Латинская Америка… Это глобальный тренд, ставящий крест на западной мечте о мировом господстве. Обеспечила этот тренд Россия – своим стойким сопротивлением.

Ненависть к России как камню преткновения на пути западных планов - это и есть идеологическая русофобия.

Нас стали воспринимать как досадное отклонение в европейской семье народов, как штрейкбрехера, мешающего осуществить глобальную миссию.

Таким образом, возникшая на Западе неприязнь не направлена против русских как этнической группы. Этнические русские в большинстве случаев достаточно комфортно чувствуют себя в Западной Европе или в Америке. Это ненависть не этнического, а цивилизационного порядка.

Как сказал Арнольд Тойнби, «русские навлекли на себя враждебное отношение Запада из-за своей упрямой приверженности чуждой цивилизации».

То есть, мы имеем дело с русофобией как с глобальной комплексной идеологией, которая направлена против Российской цивилизации. Направлена на устранение базовых характеристик и ценностей Российской цивилизации. То есть, на устранение тех препятствий, которые мешают вестернизации России и поглощению её Западным миром; которые препятствую триумфу Западной цивилизации как единственного и неоспоримого мирового победителя.

Теперь мы можем понять такой феноменальный факт: наличие среди русофобов значительного количества людей русских по культуре, и даже по этническому происхождению. Причём накал страстей, накал ненависти к России у них нередко превышает русофобский градус сенатора Маккейна. Это не генетическая ненависть, а цивилизационная, то есть ненависть не к русским по рождению, а к Российской цивилизации, непохожей на Западную.

Как русский может стать русофобом? Сделав выбор в пользу иной цивилизации, такой человек становится её культуртрегером и всеми силами борется с сопротивлением автохтонной среды, протестует против её естественной структуры, разрушает её внутренние скрепы.

Какие основные направления идейной борьбы с Россией избирают русофобы?

1. Отрицание самостоятельности Российской цивилизации. Дело доходит до прямого высмеивания: мол, придумали какой-то особый путь, с лаптями и с квасом. Все народы идут в одну сторону, а они в другую! Здесь налицо явная подмена понятий, отождествление их духовного суверена – Западной цивилизации – со всей планетой, всем человечеством.
2. Борьба с Православием как мировоззренческой, нравственной основой Российской цивилизации. Очевидно, что такие громкие события последнего времени, как вылазка «Пусси райот», «Левиафан», «Тангейзер», – находятся в одном ряду и направлены на дискредитацию русского религиозного мировоззренческого фундамента.
3. Обвинение России в агрессивности и милитаризме. При этом полностью игнорируется тот факт, что все «агрессивные» действия России имели место только на её «канонической территории», на историческом пространстве Российской цивилизации (точно в таких же пределах позволяла себе военную активность и Византия). При этом Россия никогда не начинала агрессивных войн с целью подчинения государств чужой цивилизации, чем категорически отличается от Запада.
4. Обвинение России в отсутствии свободы, особенно в гипертрофированной роли государства. Требование удалить государство из общественной и экономической жизни страны, свести его к роли «ночного сторожа».  
5. Обвинение России в отсталости и неэффективности,  в привычке её народа к бедности, к жалкому убогому существованию, обвинение народа в чрезмерном терпении, в отсутствии у русских «коммерческой жилки», в отсутствии т.н. протестантской или капиталистической этики.

Два последних обвинения – гипертрофированная роль государства и неправильная, чуть ли не «порочная» трудовая и бытовая этика русских – тесно связаны с экономическими особенностями нашей цивилизации,  на чём я хотел бы остановиться подробнее.

В русофобской среде огромные размеры России часто служат доказательством её агрессивности. При этом никто не обращает внимания на то, что огромная Россия расположена там, где тысячу лет назад почти никто не жил. Русские освоили территорию с очень суровым, континентальным климатом, удалённую от плодородных тёплых земель, от незамерзающих морей, на которую никто из других крупных народов прежде не посягал. Несколько тысяч лет существовали вокруг богатые, многолюдные цивилизации – и никто сюда не приходил, никто даже не пытался создать в нашем климате какую-либо осёдлую, многоотраслевую экономику. Наша земля не сулила достаточной рентабельности в случае освоения.

Часто упрекают русского крестьянина в том, что у нас урожайность намного ниже, чем в Европе. Мол, виноваты русское пьянство, русская лень, русская общественная система. Совершенная тишина о том, что урожайность в дикой природе, урожайность лесов, лугов у нас тоже в несколько раз ниже, чем в Германии или Франции. В этом тоже русские виноваты, что в нашем климате  с коротким летом у дубов годовые кольца вдвое тоньше, чем в Европе?

У нас даже добыча нефти обходится в несколько раз дороже, чем в южных широтах. Нам втолковывают – это потому, что у нас нелиберальная экономика. Наверное, в Саудовской Аравии, Иране или Венесуэле она либеральная, поэтому там себестоимость нефтедобычи почти в пять раз ниже, чем в России? А может, просто потому, что в Заливе нет вечной мерзлоты?

Россия расположена в климате, который, в отличие от средиземноморского или атлантического, препятствует получению высокой прибыли. Когда в конце девяностых вышла книга А.П. Паршева «Почему Россия не Америка?», я внутренне аплодировал, потому что с начала восьмидесятых мне это было понятно по примерам с геоботаникой. По большому счёту, это любому вдумчивому крестьянину понятно. Мой отец, который вырос в деревне, эту разницу ясно сознавал и иллюстрировал жизненными примерами. А либеральные экономисты знать о русской природе ничего не хотят, они чертят виртуальные схемы, не думая – на какой земле экономика должна функционировать…

Так вот, освоить такую суровую, не слишком щедрую землю мог только народ с особой, православной, подлинно христианской этикой.

Какими должны быть люди с подобной этикой?

1) Нестяжатели, то есть люди, готовые переносить бедность и трудности, не слишком высоко ценящие комфорт и прибыль;

2) Подвижники, чей аскетизм, в отличие от буддийского, созерцательного аскетизма, настроен на усилие, на подвиг, на борьбу с трудностями и преодоление их;

3) Миролюбивые люди, которые, в отличие от людей Запада или Арабского мира, не направляют свои усилия на войну и предпочитают бороться с суровой природой, а не с людьми, населяющими более благодатные края.

Вот почему наши предки не стали, как предки германцев, англосаксов, турок, арабов, отвоёвывать благодатные, исторически возделанные земли у проживающего там коренного населения,  а предпочли освоить огромные неудобья, отвоевав их у холодной континентальной природы. Тогда никто не знал, что в этих землях много нефти и газа, что Бог вознаградит наш народ за его нестяжательский подвиг. Вывод: само возникновение и существование России – результат этики, коренным образом отличающейся от протестантской этики, нацеленной на получение максимальной прибыли.

Второй тезис – о роли государства. Обеспечить достаточные для развития инвестиции в нашем природном поясе может только государство. И так в русской истории было всегда. Потому что при либеральной модели, при свободном движении частных капиталов они неизбежно будут перемещаться в регионы с более благоприятными условиями. Что бы мы ни толковали про улучшение бизнес-климата, но реальный климат изменить мы не можем!

Я хорошо помню, как в годы перестройки Гайдар и его единомышленники рекламировали либеральный рынок. Мол, как только будет свободное движение капитала, сразу хлынут инвестиции и всё преобразят в лучшем виде. И в самом деле, хлынули! Хлынули инвестиции из России на Запад, преобразили в лучшем виде Мальту, Лазурный берег, Флориду, Кипр, Лондон. Такова закономерность: если в России не начнёт активно инвестировать государство, отток капитала всегда будет выше притока.

Мы очень зримо можем увидеть будущее России в случае торжества либеральной модели экономики. В мире есть наш географический близнец – Канада. Эта страна расположена в очень сходных природных условиях, и её экономика изначально создавалась по либеральным лекалам. Там очень приличный уровень жизни, но там живёт чуть больше 30 миллионов человек. Тридцать миллионов – это, по либеральной модели, оптимальная численность населения на такой территории. А у нас в России почти 150 миллионов. То есть, огромное количество «лишних людей», которые при успешной либеральной перестройке должны куда-то исчезнуть.

Демографические потери России в результате «шоковой терапии» и её последствий уже оцениваются в 25-30 миллионов человек. И это не случайность, не оплошность реформаторов, а железная закономерность. Если вести страну к либеральным экономическим стандартам, «лишние люди» должны исчезнуть. Умереть, уехать, оказаться вышвырнутыми в резервации - но их в этой либеральной экономике быть не должно.

И даже если удастся совершить этот чудовищный переход, мы с Вами прекрасно понимаем, что оставшиеся тридцать миллионов «счастливчиков» в канадском благоденствии существовать не смогут. Потому что Канада удалена от других густонаселённых стран, защищена от них океанами, защищена мощной  экономической и политической «прокладкой» США. А Россия, если нас останется мало, будет просто смыта с лица земли миграционным потоком из соседних, бедных и многолюдных стран. И мы станем не свидетелями воплощения «либеральной мечты», а свидетелями конца России.

В книге Олега Неменского, о которой я упоминал в начале, проводится параллель между русофобией и антисемитизмом, так как, в отличие от многих других разновидностей ксенофобии, эти фобии приобрели вид цельных, законченных идеологий, сильно влиявших и сегодня влияющих на политику целых партий и стран. Я хотел бы развить эту параллель, чтобы подойти к своим окончательным выводам.

Какие, например, претензии еврейскому народу предъявляют антисемиты? Не будем трогать крайности, когда речь идёт о физическом уничтожении, коснёмся более распространённых форм. По сути, евреи критикуются за черты поведения и социальные практики, которые отличают их от окружающих народов, - например, за чрезмерную этническую солидарность, своего рода внутреннюю сегрегацию. Антисемитизм в такой форме вовсе не выглядит кровожадным, его апологеты говорят: «Мы не против евреев, пусть они просто откажутся от своего «особого пути» и станут такими, как все, то есть такими, как мы». Но давайте представим, что будет с евреями, если они откажутся от этих своих практик, от своих традиций, от своей «национальной сцепки»? Они за несколько поколений просто растворятся среди других народов и перестанут существовать. То есть не мытьём, так катаньем, антисемитизм ведёт к исчезновению еврейского народа как этнокультурного феномена.

Точно такие же цели преследует и русофобия. Когда русофобы говорят, что они «не против русских», что они «любят Россию», что они просто желают, чтобы Россия «отказалась от своего особого пути и стала как все», то есть как страны Запада, – это  в лучшем случае самообман. Потому что отказ России от своих важнейших цивилизационных особенностей, от своих базовых ценностей, отличающих её от Запада, – это конец России как исторического, государственного феномена. И вместе с ней конец русского народа как феномена этнокультурного.

Русофобия – неприязнь к России и русским – неизбежно толкает своих носителей к уничтожению России и русских,  независимо от того, выбирают ли русофобы кровавую стратегию Гитлера либо «бескровную» стратегию современного либерализма.

И если мы хотим сохранения и процветания России и русского народа, мы должны опираться на базовые ценности, на базовые особенности своей цивилизации, в частности – на православную этику и организующую роль государства.

2 апреля 2015 г.

Владимир ТИМАКОВ